lena_lena | Женский мир (о широкой душе, карательной медицине и стокгольмском синдроме)

Как-то давно, летом, в поезде женщины около и раннепенсионного возраста вспоминали с ностальгией советские времена. Единственный мужчина в их компании громко храпел на верхней полке и в беседе не участвовал.
Светлые времена, говорят, были! А фильмы какие! Не то насилие на экране, как сейчас... Потом обсудили низкую плату за комуслуги и отсутствие безработицы и "такой!" преступности...Ну, и далее обо всем, когда они были молодые и здоровые(а не старые и больные), трава была зеленее, масло масляней(об этом особенно!),а человеки человечней(каких нигде нет больше!)...
Отдельно обсудили медицину, после ностальгических восхвалительных речей, как пришили ноги латвийской девочке, совершенно бесплатно причем(а латыши эти неблагодарные), и сравнений с современной обдираловкой(не дашь - помрешь), перешли к своим частным историям.
Ну, а какая есть частная история у почти каждой женщины, которая одновременно является общей для всех?
Конечно, драматические и трогательные истории того, как их дитя появилось на свет.
И тут началось. У каждой были особенно запомнившиеся, особенно драматические моменты, которыми можно было поделиться.

Вот, знаете, столько ужаса я не видела не в одном заокеанском фильме с жестоким насилием, да что заокеанщина, сам Ларс фон Триер, не смог бы выдумать, своим извращенным мозгом, такого кошмара, который случался с этими женщинами в советских роддомах - на них орут, их толкают, уничижительно отзываются о сексуальной жизни роженицы и справеделивом наказании за это в виде родовой боли и и безжалостных медицинских манипуляций, отнимают трусы, грубо делют клизму, одевают в рванье до пупа, пинают шваброй, чтобы поторопилась, включают свет в четыре утра в палате на 12 человек, для манипуляций одной родильнице, предлагают бриться куском лезвия и хозяйственным мылом, мыться из кружки, разрезают промежность без анестезии и зашивают ржавой иглой....
Единственный мужчина перестал храпеть, слез с полки и ушел в тамбур.
...одну с насморком положили на этаж к цыганкам, и там те(цыгане или медработники, непонятно) заразили ее триппером, но вылечили(и бесплатно!), у другой тоже была история про насморк и этаж цыганок, но у нее все хорошо было, только ребеночка не приносили пять дней, чтобы не заразить(видимо, триппером) и молоко пропало...
Из всех этих историй неплохой сценарий можно написать. Про Холокост. Или армагеддон.
Но героиней дискуссии была одна дама, которая рассказала, что она сделала восемь абортов без анестезии. Да чуть не чокнулась от боли.
-- А сейчас, что! - говорит, - сейчас любая потаскуха залетела - сделала вакуум с общим наркозом и опять блудить может - никаких выводов не сделает... Никакой морали сейчас нет, все из-за фильмов этих, секс показывают, не стесняясь, детям даже, разврат не осуждается, никаких семейных ценностей...
...Вот дальше я не смогла слушать, правда. У меня волосы зашевелились.
И не от натурализма услышанного - все-таки я достаточно подготовлена заокеанскими фильмами и Ларсом фон Триером.
А оттого, что все эти женщины считают все это нормальным, вот такое обращение с собой - обыкновенным делом, ну, может же смена попасться плохая...
А оттого, что все эти люди могут что-то говорить про чью-то там бездуховность и свою широкую душу...
А оттого, что те, кто пережил вот это, могут с ностальгией вспоминать какую-то там колбасу, Гагарина и "ну, погоди"...
Ничего я им не сказала, их было пятеро, со всеми бы не справилась. Я бежала в тамбур, подышать.
Там стоял тот мужик с верхней полки и курил, не смотря на новый запрет. Он посмотрел на мое красное лицо.
-- Чтоб они, все эти суки, скорей поздыхали... - вытер пот со лба, - тянут нас туда и тянут, в этот эсэсэр вонючий ... Что ж за люди такие, как же это терпеть можно, за это же перестрелять нужно, тварей этих роддомовских, обкомовских, кэгэбешных...
-- Люстрировать, - деликатно поправила его я. Я иногда делаю вид, что я - Ганди.
Он согласился. С некоторой неохотой. Он не делает вид.